Текст для Aihito

[langya-challenge]

Текст для Aihito

Название: Fons et origo* (Источник и начало)
Автор: Achenne
Номер заявки: Заявка №10
Персонажи/Пейринг: Линь Чень/принц Юй, фоном Мэй Чансу/Линь Чень
Рейтинг: NC-17
Категория: слэш
Жанр: космическое!AU, космоопера с элементами PWP.
Размер: ~5300 слов
Краткое содержание: На что ты готов, чтобы стать лучшим?
Примечания/Предупреждения: трансформации (без бодихоррора)))

Этот бар с покосившимся неоновым названием «Большой Пион» и трехмерными изображениями обнаженных девушек с упомянутым растением в роли единственной одежды на стратегических местах не мог сойти даже за «третьесортный».
Посол столицы межгалактической империи Великой Лян, планеты Цзинлинь, что уже тысячу лет противостоит на рубежах своим вечным врагам – Северной Вэй и вероломным дикарям, постоянно меняющим подданство и веру, должен был находиться во дворце, возведенным специально для его сана, но пришел в это сомнительное место, потому что того захотел человек, который обещал ему нечто большее, чем его теперешний статус.
Этого человека звали Линь Чень. Он напоминал дикаря с огромной и бестолковой планеты Шу – в ее недрах практически не было тяжелых металлов, поэтому громада сотни тысяч километров плескалась в ленивом медлительном океане либо поросла цветами и травой. Почти все цветы и травы таили в себе наркотик, поэтому и жителей Шу считали постоянно предающимся низменным утехам.
Когда посол Сяо Цзиньхуань, нареченный принцем Юем, один из двух возможных претендентов на престол Великой Лян узнал, что ему предстоит иметь дело с выходцем из Шу, едва не бросил затею сразу.
Что толку с тех, кто день-деньской курит веселую травку?
Но его доступ к тайнам и секретным архивам открыл кое-что полезное. Пока сородичи Линь Ченя предавались безделью, пользуясь мягким климатом своей родины, этот выучился лекарскому делу, защитил диссертацию о полезных свойствах трав Шу, и теперь считался весьма приличным человеком. Он был одним из ведущих ученых Академии Ланъя, насколько Юй успел выяснить.
Что ему было надо в паршивом баре, решительно неясно. Вероятно, сей ученый муж, происходящий из наивных деревенских жителей, таким образом представлял себе конспирацию. Сяо Цзиньхуань ему подыграл – избавился от своего старомодного головного убора, собирающего длинные темные волосы в сложную прическу с венцом-нефритовой булавой. Церемониальный костюм сменил обычным. Волосы змеились по светлой рубашке черным «хвостом». В бар его пропустили, не задерживая взгляда – он напоминал одного из завсегдатаев, кто приходит цеплять девиц или мальчиков, пить до утра, принимать наркотики и иными интересными методами спускать свою жизнь в отхожее место.
С порога принца Юя окутал неоновый дым, утонченный слух потомственного аристократа оскорбила жуткая какофония, а лицо пришлось прикрыть вовсе не из страха быть узнанным, а потому что глаза ожгло сполохами мелькающего света. В дорогих ресторанах и приличных клубах его встречали раболепствующие слуги – иногда даже генномодифицированные особым образом гермафродиты-евнухи, как в столице и при дворце повелителей Великой Лян, но здесь, на границе двух держав, на планете, которая постоянно переходила от Северной Вэй обратно в лоно Лян, а потом прискакивали варвары, никто даже не обратил на него внимания. Какая-то полуголая девица икнула и отсалютовала бутылкой – привет, красавчик. Принц Юй отвернулся.
Линь Чень должен оказаться настоящим безумцем или пройдохой, чтобы назначить встречу здесь – или же прозорливым хитрецом, который отлично знает, что он делает и чего хочет добиться. Но если надеялся запугать Сяо Цзиньхуаня, то напрасно – тот владел лазерным мечом не хуже, чем бластером, а бластером выбивал десять из десяти.
Принц Юй занял место у барной стойки, к которой был прикреплен андроид, сохранивший немного человеческой кожи и как будто живые глаза. Голубые. Из всей карты напитков доверие вызывала только вода. С лимоном, так уж и быть.
- Привет, - к нему подсел человек, который смотрелся одновременно истинным уроженцем планеты Шу, завсегдатаем этого притона - и тем, кого принц Юй узнал. Лохматый, не заботящийся о том, чтобы уложить длинные волосы в прическу, с серьгой в хряще уха, он был развязанным и почему-то казался непристойным, может, дело в губах. У Линь Ченя были полные, капризно очерченные губы, слишком яркие, чтобы это было допустимо для уважаемого господина.
- Посол Великой…
- Тсс, не здесь, -- перебил принца Юя Линь Чень. – Сам понимаешь, дыра та еще, так что ну ее нафиг. Давай так, по делу, да? Ты хочешь получить парня, который даст тебе возможность «прокачать» свою армию и получить суперсолдат. У меня есть такой на примете. Но тебе понадобится наблюдатель, медик.
- И…
Сяо Цзиньхуань сбился и закрыл лицо рукой. Линь Чень не умел вести дела, прыгал как пушистый клубок-тио, этих животных держали многие знатные дамы и некоторые мужчины, разноцветные декоративные комки меха с писклявым голосом. Лохматый Чень был как раз очень похож, вплоть до мордатой физиономии и серьги в ухе, но он же профессор! Специалист высокого класса!
- Идем. Эй, двойной «яшмовый пепел» мне и другу, - Линь Чень потянул принца Юя за собой, какой-то столик как раз освобождался – прежние посетители, две изрядно перебравших парочки, причем девушки были явно местными, в коротких розовых юбочках и неоново-синих сапогах на платформе, - как раз покидали насиженное место. Линь Чень отпихнул локтем стаканы с остатками напитков и переполненную пепельницу. – Смотри. Этот парень – его зовут Мэй Чансу. Он талантливее всех, кого я когда-либо знал, получил звание гения Цилиня, но… с ним что-то случилось, понимаешь? Уже лет пять он затворник. Вот прямо здесь. В этой дыре. То есть, не в баре, конечно, на этой занюханной планете. Я его немного знаю, хотел бы разобраться, что с ним такое, но моего влияния недостаточно.
- Почему ты считаешь, что он мне будет полезен? – принц Юй остался холоден к этим ужимкам и прыжкам, и даже блеск серьги в ухе отвлекал лишь немного. – Может, он просто сошел с ума.
Линь Чень засмеялся.
- Он подобрал мальчика по имени Фей Лю, сироту, которого продавали для бордельных нужд. Обычный тощий подросток, смотреть не на что, как по мне. Вот только через год этот Фей Лю появился на битвах меча и щита как один из лучших бойцов. Никакие допинг-пробы ничего не выявили, но я-то не идиот. Я знаю, что с ним проводили какие-то манипуляции, и что это сделал Мэй Чансу.
Принц Юй не хотел бросать все деньги на одну фишку. Он даже поморщился, представив заголовки межгалактических газет – посол Великой Лян замешан в работорговле! – а потом подумал: все будет чисто.
- Этот Мэй Чансу согласится встретиться со мной? Позволит взять образец его тканей и ДНК?
- Вам – нет, принц.
Линь Чень осклабился. Официантка-полукиборг на золотых ногах, механическая ниже пояса, принесла темно-бордовый коктейль. Принц Юй выпил его залпом – пахло корицей, горечью розовой патоки, синим медом планеты Яир. Крепость не чувствовалась на языке, но моментально дала в голову.
- А вот я его доверенный лекарь, - Чень выпил свой коктейль залпом и даже не поморщился. – Хотя и мне не позволено узнать больше, чем того желает сам господин Мэй. Значит, сумею и вас к нему поводить. Ну так как, возьмете меня персональным советником в деле создания армии совершенных солдат?
- Что…
- Да ладно.
Линь Чень перестал ухмыляться. Косматая прическа и серьга в ухе перестали прятать его истинное выражение лица: почти жестокое.
- Я знаю, чего вы хотите. Вам повезло, что я на вашей стороне. Соглашайтесь, Сяо Цзиньхуань.
Он сложил руки в церемониальном поклоне, и принцу Юю ничего не оставалось, как ответить таким же.

Ученые мужи удобны тем, что их влияние, с одной стороны, велико, ведь ни новые генные разработки, ни модели нуль-передатчиков, способные транспортировать с одной планеты на другую целые армии за долю секунды, не появятся без их талантов, а с другой – приятны своей удаленностью от политики. По крайней мере, таковы были те, кто действительно занимался делом, а не занимал пост в Имперской Академии, собирая награды, регалии, раздуваясь, как жаба на листе кувшинки, и обладая способностями примерно той же жабы. Принц Юй не был ученым мужем, но умел отличать «жаб» от настоящих талантов. Эксцентричный Линь Чень ему понравился, а дополнительный поиск и сбор информации выдал кое-что интересное: тот уже много лет считался одним из лучших лекарей. Многие говорили, что он уже превзошел своего отца, в свое время остановившего эпидемию инсектоидной оспы, но это принц Юй знал и до того, как связался с лекарем.
Гораздо интереснее было «поискать» данные на этого господина Мэя. Он был, похоже, приятелем Ченя по Академии, только специализировался не на медицине, а был ксенобиологом, в основном специализировался на исследовании новооткрытых планет и их флоры с фауной. Биография казалась столь же блестящей, сколь и скучной: регалии, награды, признание Имперской Академии Ланъя. Лет пять семь назад пропал без вести на безымянной даже не планете, астероиде с подобием собственной атмосферы. Его два года считали погибшим, но затем он сумел соорудить из подручных материалов маяк. Господина Мэя спасли, но что-то с ним случилось? Что именно?
«И откуда Чень выяснил, чего я хочу?»
Не то, чтобы это была тайна – новое оружие против врагов из Северной Вэй искали постоянно. Сяо Цзиньхуань просто хотел опередить своего брата, представить отцу непобедимую армию. Брат больше ставил на подкуп, на тайные интриги и плетение шелковых нитей заговора, тех, что смогут стать драгоценным плетением и удавкой. Слишком мелко и мелочно, ну убьют они лордов Северной Вэй хитростью и коварством, а потом? На место одного лорда всегда приходят два других.
Универсальное оружие, непобедимая армия – вот, что могло бы раз и навсегда переломить ход затянувшейся многовековой войны.
С тем и шел, вновь переодевшийся в неприметные одеяния, принц Юй к назначенному месту. Шел в прямом смысле, управляемый киборгом антиграв поднялся на высокую гору и вынужден был остановиться на площадке, дальше – никак, защитное поле. Оно почуяло посла, среагировав то ли на фото сетчатки, то ли на ДНК. До небольшого особняка пришлось добираться пешком по обширному и порядком заросшему саду, где огненные примулы соседствовали с аллигаторными орхидеями, а массивные каменные баобабы с хрупкими и нежными ледяными маргаритками.
- Они милые, правда? - именно на клумбу маргариток любовался Линь Чень. Он выглянул откуда-то из чащи сада-леса. – И ядовитые настолько, что достаточно одного лепестка, чтобы убить сотню людей, даже модифицированных.
- Приветствую мудреца, - смирно поздоровался принц Юй, снова отметив все тот же взлохмаченный вид лекаря, его неприлично блестящую серьгу и не менее неприлично яркие губы. Даже в полумраке, освещаемом только плавающими в воздухе роботами-фонарями, он вызывающе бросался в глаза.
- И я вас тоже категорически приветствую, посол. К счастью, господин Мэй согласился с вами встретиться. Он не хочет вмешиваться в политику, поэтому оставьте, мой вам совет, свои пламенные речи о благе Великой Лян, при себе.
- Тогда…
«Почему ты хочешь помочь?»
Биография Линь Ченя не выглядела подозрительной. Наверняка, попросит денег, влияния – ну и плюс возможность изучать некий феномен, но если опытный доктор поможет Сяо Цзиньхуаню создать то, что он хочет, так тем лучше.
- … какой бы совет вы мне дали, мудрец?
Тот засмеялся.
- Говорите правду. Пожалуй, это лучший вариант.
Дом был скромным, но недешевым, наметанный взгляд знатока мог определить натуральные материалы – камень и дерево, не какие-то там дешевые полимеры. Внутри царил полумрак, почти темнота, такая густая, что принцу Юю пришлось остановиться и помедлить, дожидаясь, пока привыкнут глаза. Похоже, здесь был длинный коридор, много свободного пространства, но минимум современной техники. Образцы экзотических растений висели на стенах под непробиваемым стеклом – странный причудливый гербарий, словно отражения того, что снаружи, только здесь еще более редкое – и мертвое.
- Привет, - на них выскочил мальчишка. Он держал в руках электрический «факел», которым обычно пользовались как раз таки полевые исследователи: факелы могли работать практически бесконечно за счет безопасной ядерной энергии в качестве «батарейки», хотя и не давали яркого света – безопасности ради их не делали мощными, иначе начинали фонить радиацией. – Линь Чень, ты кого это привел?
Мальчишка был хорошо одет, но манеры у него оставляли желать многого.
- Это Фей Лю, тот самый, - пояснил Линь Чень. – Господин Мэй нас ждет, - это уже сказал парню. Тот сделал недовольное лицо, но махнул рукой – мол, следуйте за мной.
Внешиний облик этого Чансу принц Юй уже представлял, благо хватало трехмерных изображений – высокий, благородного вида, даже красивый, если оценивать подобными стандартами. Вживую он, встретивший гостей в просторной комнате-библиотеке, где настоящие бумажные книги соседствовали с трехмерной подсветкой, повисшей в воздухе и создавшей иллюзию очередного, призрачного на сей раз, сада, казался очень тихим, спокойным. Белые одежды, тщательно уложенная прическа, черты лица казались мягкими, но что-то в этой мягкости было обманчивое. В конце концов, этот человек выжил на мертвой планете почти два года, а значит, дух его крепче метеоритного железа!
- Приветствую гения Цилиня, мудреца и знатока многих наук, - поклонился Сяо Цзиньхуань, помятуя, что даже аристократы должны выказывать почтения ученым. Линь Чень скалил зубы. Никакого почтения и никакой вежливости.
- Мой друг рассказывал о тебе, Сяо Цзиньхуань, принц Юй, наследник Великой Лян, - тот ответил поклоном, жест был каким-то чуть скованным, а взгляд на мгновение изменился, стал как будто пустым или отсутствующим. – Я давно удалился от дел, поскольку мое здоровье не позволяет, к несчастью, и далее путешествовать по далеким землям, но я готов выслушать тебя.
Он пригласил жестом за низкий стол, сделал знак мальчишке – наверное, подать напитки или что-то вроде того.
«Говори правду», - Линь Чень снова кивнул своему спутнику.
- Гений Цилиня превратил ребенка в искусного воина. Великой Лян нужно искусство гения, господин Мэй.
Есть много путей вести переговоры – от долгих и сложных, когда до сути еще не скоро доберешься, а есть вот такое. Прямое. Может, Линь Чень обманул, и ничего не получится, подумал принц Юй, потому что лицо Мэй Чансу снова исказилось, эмоцию невозможно было распознать.
- Всего лишь научил Фей Лю паре трюков. Могу передать в библиотеку Великой Лян нужные книги.
- Эти книги ничего не стоят без мастера.
- Увы, я всего лишь скромный ботаник, когда-то любивший собирать диковинные травы, а теперь вынужденный кутаться в теплые одежды и не покидать своего дома.
- Возможно, лекарь Линь и все могущество науки Великой Лян сумеют помочь вам.
Принц Юй наклонился через стол, почти не замечая, что Фей Лю действительно поставил напитки – причем, сделал это с таким видом, будто оказывал невероятное одолжение.
- Послушай, Чансу, хватит тянуть драконида за хвост, - Линь Чень не выдержал, сделал большой глоток из своей чашки. – Ты знаешь, кто он и зачем я привел его к тебе. Это наш общий план.
Последнее слово звучало иначе.
Принц Юй дернулся, рука сама легла на миниатюрную рукоять, способную активировать меч. Он понял, что неспособен пошевелиться, только дышать и смотреть в глаза человека по имени Мэй Чансу, которые вновь сделались странными, из темных - алыми, а потом он протянул руку, чтобы коснуться щеки и шеи.
- Вероятно, это правда единственное решение, - почти нехотя проговорил Мэй Чансу.
Что он сделал потом – принц Юй не понял.

Над головой был потолок. Это был потолок номера в роскошном отеле – с его натуральным камнем, золотистыми прожилками на мраморе и аккуратной мягкой подсветкой, которая реагировала на биоритмы, поэтому сразу же вспыхнула, стоило открыть глаза, но не била слепящим заревом.
Принц Юй чувствовал себя странно. Похмелье после похода в тот паршивый бар? Что-нибудь подсыпали и ограбили? Да нет, он носил стандартные «амулеты», как их называл, браслеты, которые не позволяли просто взять и отравить человека, быстро впрыскивали антидоты к большинству известных ядов.
К тому же он четко помнил, что пришел к этому гениальному ботанику, а затем…
Что было после?
Свет оставался мягким, не торопясь разгораться. Принц Юй активировал браслет: вроде бы никаких логов об отравлении или попытке убийства. Все в порядке. И все же – в голове какая-то ломящая, звенящая пустота, во рту пересохло.
Он услышал шаги – и даже сквозь эту муторь мобилизовал тренированное тело, снял с предохранителя бластер. Едва не выстрелил и замысловато выругался: Линь Чень.
- Что вы здесь делаете?
- Работаю по контракту, - тот зубасто улыбнулся.
Очевидно, они с этим «господином Чансу» что-то подстроили. Что-то сделали, только…
- Вы получили то, что хотели, не так ли? Но без меня, в общем-то, не обойдется. Лучше не стоит размахивать этой штукой, ладно?
Линь Чень был таким же лохматым и ухмыляющимся, как обычно. Его губы хотелось разбить, но никаких бластеров – банальным и древним, как мир, «в морду». Тот, словно прочитав мысли, помахал золотой табличкой. Соглашение… контракт?
«Все-таки опоили чем-то».
«Проклятье».
- Что там?
Принц Юй уже придумывал, как будет решать эту проблему, доказывать - подставили, заставили. Тьфу, гадость. Он-то надеялся на хваленого Мэй Чансу, недаром, столько собрал о нем, а что получил? Укололи, должно быть, какой-то гадостью, или…
Или нет.
Мэй Чансу с ним что-то сделал, определенно. Что именно: не мог вспомнить.
- Договор, конечно, - Линь Чень прервал этот поток размышлений и активировал свиток, который повис в полутемном пространстве, отсвечивая синим и подчиняясь движениям глаз, по мере того, как принц Юй прочитывал строчки. Документ был составлен очень грамотно: по нему Сяо Цзиньхуань получал некое «особое преимущество», которое мог использовать по своему усмотрению, взамен озвучивалась сумма в пользу господина Мэй (изрядная, но ничего критичного), плюс – Линь Чень становился доверенным наблюдателем.
- Между прочим, я не очень-то и хотел. Господину Мэй нужна компания, а сейчас он совсем один останется.
Тот как будто едва не ляпнул что-то еще, но вовремя прикусил язык.
- Вы ведь уже согласились взять меня персональным советником, принц Юй.
Устная договоренность ничего не значит, а вот теперь… «Я что, подписал этот договор? Проклятье, все-таки одурманил меня…»
- Если ты использовал какие-нибудь травы со своей планеты, это автоматически расторгает контракт, - напомнил холодным тоном принц Юй.
Линь Чень плюхнулся на край просторной – поместились бы трое и даже пятеро, - кровати. Он придвинулся, неприлично сокращая расстояние.
- Не все контракты можно расторгнуть. Боюсь, в твоем случае уже поздно, но ничего: тебе понравится.
Его улыбка была слишком яркой для полумрака, а подсветка не делалсь ярче. Похоже, биоритмы у Юя все еще оставались, как у спящего. Он подумал об этом мельком и выбросил из головы.
- Тогда позаботься, чтобы господин Мэй предоставил все свои образцы. Мы должны вылететь в течение недели и приступить к работе.
Последовала еще одна улыбка: она была очень похожа на ту, которой наградил Мэй Чансу – ее принц Юй точно запомнил. В ней ощущалось что-то вроде…
Голода. Пожалуй, так.

Цзиньлинь, столица Великой Лян, была средоточием красоты и благоденствия. Когда-то небольшая, но массивная благодаря высокому содержанию тяжелых металлов в ядре, она была всего лишь перевалочным пунктом для первых космических дикарей и пиратов, едва освоивших технологии нуль-пространственного перемещения. Но затем все переменилось – когда правящая Вечная Династия взошла на престол и рукой из титания повела своих людей в светлое будущее. Сейчас трудно было вспомнить, что когда-то Цзиньлинь поднялась за счет торговли тем же титанием, молибденом и другими металлами, добыча полезных ископаемых была запрещена, а вся небольшая территория стала садом – но не опасным и заросшим, как тот, которым встречал своих гостей чудаковатый ученый муж Мэй Чансу, а прекрасным и ухоженным, где каждый лепесток золотой орхидеи имел тайное значение и каждый росток звездной бегонии обещал благоденствие.
Линь Чень, едва выйдя из портала, ободрал большой лист черного розмарина.
- Что? – он только фыркнул под взглядом Сяо Цзиньхуаня, пока остальные сопровождающие – слуги, киборги и прочие, сделали вид, будто не заметили вопиющего нарушения правил. – Это полезная штука и довольно редкая, между прочим.
- Я вернулся на родину ненадолго. Скоро отец отправит меня в очередную … миссию, - принц Юй невесело усмехнулся. – Его любимец – принц Сянь, Сяо Цзиньсюань, а я лишь удобное орудие, с помощью которого можно добиваться цели.
- Знаю, - Линь Чень ободрал золотистое яблоко с низко опущенной ветви дерева. – Ты принес ему удачный договор о границах с Северной Вэй, где нейтральная космическая полоса растянулась всего на несколько сотен тысяч километров – ничто в масштабах Вселенной, но там как раз очень удачно проходит астероид, состоящий сплошь из углеводородов повышенной твердости… из алмазов. Большая часть мусор, но некоторые подойдут под буровые вышки, а несколько десятков займут свое место как шедевры ювелирного искусства.
- Откуда ты…
Линь Чень ухмыльнулся.
«Мэй Чансу. Исследователь, знаток географии. Аналитик».
Жаль, не вышло привезти его самого – хотя, может, и к лучшему. Принц Сянь не преминул бы попытаться перехватить такую находку. А так – у принца Юя есть преимущество, и Линь Чень не отказывался от слов про «уникальную армию».
- У тебя будет время, - словно услышав его мысли, пообещал тот.
- А ты, Чень, изволь принести пользу государству. Ты один из лучших лекарей, вот и будешь от моего имени проверять армию. Имей в виду, главнокомандующий Мэн Чжи чужих не слишком привечает, типичный вояка из тех, кто голыми руками арктурианскую медузу разорвет, но только потом сообразит, что она от этого лишь поделится надвое. Попытайся с ним договориться.
Линь Чень дожевывал яблоко, а огрызок бросил прямо в траву.
- Как скажете, принц.
Церемонии заняли целых несколько дней. Голова начинала болеть уже в конце первого, но Сяо Цзиньхуань был привычен, терпел, не жаловался. Однако что-то с ним творилось – еда и питье вызывали отвращение, даже любимое красное вино ощущалось прогорклой кислятиной, а изысканные яства оседали на языке противным привкусом то ли мела, то ли грязи. Глаза болели, когда приходилось являться в посвященный солнечным божествам дворец отца – эта древняя традиция осталась, считалось, что после смерти великие мира сего становятся звездами и солнцем. Линь Чень как-то вечером, комментируя эти обряды (как будто он на них присутствовал!) хмыкнул: мы используем технологии, позволяющие преодолевать гигапарсеки за секунду, но все еще верим, что солнце и звезды – нечто большее, чем сгустки радиоактивного газа. Принц Юй с ним поспорил: квантовая, мол, природа атомов не противоречит верованиям Великой Лян, все мы одна пыль космоса – из нее пришли, ею же станем. Кто-то звездами, кто-то…
- Пылью, - закончил за него Линь Чень, потому что принцу Юю снова стало не по себе, горло свело спазмом.
Что-то происходило в нем, заставляя думать о реакциях на звездах, о термоядерных преобразованиях, об остывающих сгустках жара и сверхновых. Он не пил вина уже несколько дней. Он не мог есть.
В очередной вечер, страдая от какой-то назойливой простудной ломоты в мышцах и костях, принц Юй налил себе любимого вина. Он вышел на свой балкон, что углублялся в сад – воздух был сладким от цветения, но с цитрусовой горьковатой ноткой. Принц Юй различал нечто большее: червей в земле, крыс в сточных канавах, множество людей – они пили, ели, занимались сексом, у них испарялся из отверстий на теле пот, во рту блестела слюна. Это осознание накатило тошнотворной волной. Вино не помогло.
- Сяо Цзиньхуань.
Тот выронил фужер. Хрусталь не разбился, но звякнул. Лужа напоминала свежую кровь на светлом натуральном дереве пола.
- Сяо Цзиньхуань.
Линь Чень появился в глубине комнаты, и прежде принц Юй со свойственной паранойей возмутился бы: откуда он знает, как попасть ко мне, как он явился без спросу, самодовольный наглец, заслуживающий порки.
Сейчас же ощущалось лишь тепло его тело, горячее, трепещущее тепло. Принц Юй сделал шаг навстречу. Линь Чень мог понять, в чем дело – сбежать. Он рывком отсек того от двери.
- Мне нужно… - с усилием проговорил принц Юй. Запахи и звуки дворца терзали его, словно натягивали кожу для ритуальных барабанов заживо и начинали бить, бесконечно бить тяжелыми бамбуковыми палками. – Мне нужно.
- Тссс. Тихо.
Линь Чень был готов. Когда принц на него прыгнул, - часть его отметила заострившиеся когти, - набросил нечто вроде сети.
- Выпей это.
Он влил в рот флакон, светившийся в полумраке алым с глубокими лиловыми искрами внутри. Жидкость была пряной и тягучей, как вино, сладкой и терпкой, принц Юй застонал, умоляя – дай еще, но вместо нового флакона Линь Чень потянул тонкую сеть, притягивая его к себе, и прикоснулся своими неприлично-яркими губами.
Поцелуй был не хуже этого зелья. Такой же теплый и сладкий.
- Тсс. Все в порядке. Я знаю, первая трансформация не так уж проста. Тем более, ты получил полную… дозу, можно сказать. Но знаю, как сделать приятнее. Расслабься.
Проще всего было подчиняться. Часть сознания, которая оставалась трезвой, ухмыльнулась: ты разве не хотел бы поразвлечься с этим ученым мужем – и его чувственными губами, крепким телом, несомненно обладающим приятными изгибами и округлостями в нужном месте, особенно том, что обычно прикрыто юбками церемониальных одежд?
Может, и так – но в иной ситуации.
Содержимое флакона прояснило сознание, но не до конца. Когти остались. Хотелось их запустить во что-нибудь живое и теплое. Принц Юй, пытаясь разорвать почти невидимую сеть, вытянул руки, и Линь Чень позволил царапнуть плечи.
- Осторожней, тебе говорят. Да-да, все это очень здорово… наверное. Не пробовал. Давай только, это, втяни их.
Когти поддались.
Принц Юй погладил Линь Ченя почти обычными руками, только на них появились следы белой шерсти, но легкость и сила того стоили, а еще хотелось все это выплеснуть на того, кто был рядом – вместо Линь Ченя мог оказаться другой или другая. Наверное, хорошо, что оказался именно он.
- Что со мной?
Ему следовало испугаться – и часть его действительно поддалась страху, почти панике, только эти эмоции словно были где-то снаружи, словно его собственная копия все еще стояла на балконе и в ужасе следила за тем, что происходит. Этот призрак кричал, но его никто не слышал. Ну или почти никто, потому что принц Юй повторил свой вопрос:
- Что со мной, Чень?
- Вижу, когти втянул. Ну, это и есть твоя сила – которую ты сможешь передать кому угодно, ты же мечтал о непобедимой армии. Я потом тебе подкину чуть больше информации.
- Я все еще голоден.
«Доза» лекарства успокоила, но не до конца. Запахи проникали глубоко в носоглотку. Шерсть на обычно гладкой и холеной собственной коже вызывала бы отвращение, вот только Линь Чень, похоже, так не думал.
Целовался он без всякого стеснения.
- Догадываюсь, о каком «голоде» ты говоришь. Не бойся, трансформацию потом будет легко контролировать. Просто потерпи… а я тебе помогу.
Он стал гладить загривок, заставляя то ли рычать, то ли ругаться, то ли мурлыкать. Принц Юй почти сполз на колени, и снова какой-то «призрак» возмущался его покорности и его готовности принять даже не судьбу, а какую-то отраву, влитую хитроумным «исследователем» Мэй Чансу, а может, с самого начала все было планом Линь Ченя? Не стоило с ними связываться, не стоило…
О, как будто это все еще имело значение!
Ладони у Линь Ченя были крупными, с длинными пальцами, и когда он гладил и почесывал за ушами, подбородок, распустил волосы – свои, темные, смешались с неестественными-белыми, принц Юй снова зарычал, а «призрак» окончательно рассеялся в ночном воздухе, пахнущем свежестью цитрусов и сладостью сумеречных цветов.
- Говорят, легче это пережить, если провести… скажем так, ритуалы. Не спрашивай, откуда я знаю. Может, потом своим солдатам предложишь заменить какой-нибудь альтернативой, вроде электрошока, но я-то добрый.
Линь Чень продолжал гладить волосы и подбородок, уши и веки, приходилось закрывать глаза и бороться с искушением вцепиться в пальцы заострившимися зубами.
- Без резких движений, понял?
Он расстегнул пуговицы на костюме принца Юя, вновь заставляя зарычать. «Призрак» всего рационального мелькнул где-то за оградой, но в комнату не попал. Лекарь смотрел сверху вниз. У него было странное выражение лица: довольное и насмешливое, но губы стали еще ярче, или же это принц Юй видел его в красках, словно днем, глаза адаптировались к сумеркам. Дурацкая сережка насмешливо блестела.
- Тебе будет приятно.
От одежды ничего не осталось, понимал принц Юй, только нижнее белье, когда Линь Чень жестом приказал ему встать. Они были примерно одинакового роста и комплекции. Сам Чень не торопился раздеваться, словно все еще оставался лекарем и осматривал своего необычного пациента. Словно собирался поставить ему диагноз, назначить лечение – какие-нибудь уколы или внедрение нанитов, которые «подчистят» заразу, а потом отпустить.
Перед глазами принца Юя лицо лекаря немного расплывалось – будто что-то мешало четкости картинки, какая-то сенсорная перегрузка, хотя это словосочетание сейчас не пришло бы на ум. Сейчас он думал просто: да сделай ты уже что-нибудь. Мать твою.
Линь Чень сделал.
Он сжал в своей сухой, точно затянутой перчаткой, ладони член своего «пациента» и стал гладить медленными плавными движениями, постепенно ускоряя темп.
- Есть много способов пережить первый этап. Экстремальная боль. Забытье. Можно втереть себе в кожу экстракт жгучих трав, вроде резнолиста или ядовитого бегуна, от которого покрываешься черными волдырями, которые кровоточат еще десять дней. Но есть и более приятные способы, вроде того зелья, которое я тебе предложил… и немного удовольствия. За такое обычно платят, знаешь ли.
Линь Чень усмехнулся. Губы были особенно яркими, ярче, чем когда-либо.
- Это только первый раз так сложно. Потом ты будешь знать, что делать с этими… - он взял принца Юя за руку, - когтями. С шерстью, - она росла неравномерно, на тыльной стороне ладоней, на груди, обычно безволосой, а в паху остались обычные волосы, которые Линь Чень изучал с исследовательским интересом. Под его светлой кожей светились – точно же светились, - вены, так и хотелось…
- Убери когти и зубы, сказано же.
Линь Чень шлепнул свою «жертву» по заду, не забывая гладить полностью напрягшийся уже член.
- Есть много способов, как я и говорил, но это своего рода запечатление. Если выбрать боль, то и болью сможешь управлять. Сейчас ты ничего не запомнишь, но я напомню, не бойся. Просто применительно к тебе лучше использовать удовольствие, ты же у нас аристократ. Нежный цветочек.
Принц Юй зарычал, пытаясь ответить что-то осмысленное. Разум остался снаружи вместе с «призраком» здравого смысла. Он был весь как будто натянут, напряжен каждый мускул, и все-таки вонзил когти в плечи Линь Ченя, когда тот на секунду разорвал зрительный контакт, чтобы опуститься на колени.
- Эй. Прекрати, а то правда выберу менее приятный способ контроля.
Он шлепнул по заду, обычный шлепок откликнулся возбуждением – горячей, почти удушливой волной, из-за которой пришлось зажмуриться и дернуться навстречу. Линь Чень понял, усмехнулся. Его губы, которые все притягивали взгляд, которые были настоящей провокацией – сжали член «жертвы».
Он умудрялся смотреть снизу вверх в глаза. Может, говорил что-то вроде: не пытайся творить глупостей. Я контролирую ситуацию, а не ты.
Принц Юй уже не спорил, и даже то, что с ним происходило не спорило, губы оказались именно такими, какими мерещились в фантазиях – горячими и мягкими, а рот неожиданно приятно-жестким, влажным, с шершавым языком. Снова захотелось вонзить ставшие темно-золотыми и заостренными когти. Принц Юй удержался. Линь Чень моргнул – наверное, это значило похвалу. В его исполнении, что-то вроде «хороший мальчик», с него станется.
Он делал это не впервые, он хорошо знал, что делает – и определенно получал удовольствие, заставляя выгнуться, всхлипнуть ртом и носом, - на миг снова появился призрак «рационального мышления», мол, с тобой творится что-то странное, а лекарь определенно не следует медицинского протоколу, но одного лишь горячего и какого-то по особому жесткого и мягкого одновременно рта Линь Ченя было достаточно, чтобы больше ни о чем не думать. Тот шлепнул по ягодице – в который раз, заставляя чуть раздвинуть ноги и заодно убрал руку, потому что принц Юй снова попытался запустить когти, но тот все равно успел, не когти, просто потрогать ладонью темные волосы, всегда растрепанные, сейчас – более, чем обычно.
Линь Чень определенно получал удовольствие, а уж самому принцу оставалось только зажмуриться, пытаясь не слишком дергаться и не насиловать быстрыми рывками. Он сдерживался и тяжело дышал, хотя становилось все труднее, особенно когда Линь Чень добавил пальцы к собственной слюне – член то выскальзывал изо рта, то снова погружался, но «кольцо» удерживало эрекцию на максимуме. Принц Юй всхлипывал. Взмахнул когтями – они стали прозрачными, очень острыми, сквозь них проникал лунный свет.
Под конец он полностью отдался ощущением. Теплый рот, в котором слюна Линь Ченя смешивалась с собственной влагой, головокружение и почти болезненное возбуждение - эрекция была настолько сильной, что член дергало до мучительного желания выплеснуть - или же все-таки вонзить когти, запустить их в тело Линь Ченя, которое обещало быть таким же податливым и приятным, как его готовый на все рот.
Он запретил. Он обещал, что все будет хорошо, если…
Линь Чень его шлепнул еще несколько раз – от души и с оттяжкой, в том числе, на пике, когда принц Юй вновь вцепился в волосы, того гляди – сдерет скальп со своего лекаря, но всего лишь запутался в волосах.
Он сплюнул семя в тот самый винный бокал.
- Это вроде печати. Теперь мне будет проще тобой управлять, в том числе, когда процесс завершится и будет контролируемым. Я ведь обещал.
Он достал еще одну склянку, очень похожую на ту, которую влил в принца Юя прежде, и почти силой заставил выпить.
- Просто снотворное. Утром ты мало что вспомнишь. Так нужно.
Принц Юй не спорил, и его изменяющееся – но уже не причиняющее боли тело, - само льнуло к лекарю, он прижался лбом к так и оставшейся закрытой одеждами груди, словно выпрашивая ласку, словно действительно стал зверем с белой шерстью.
Линь Чень погладил его и поцеловал в губы, заставляя ощутить запах собственной спермы.

- У нас получилось?
- Да. Теперь я могу его контролировать. Знаешь, тебе повезло, что когда ты заразился этой штукой, никто не воспользовался…
- Нет, - голос Мэй Чансу стал жестким, как графен и холодным, как стратосфера. – Не повезло. Для меня это была и остается боль. Но наша цель оправдывает любые методы, и ты это помнишь.
- Ладно, извини. Но, в общем, теперь путь к Великой Лян наш. И целая армия… когда он полностью завершит трансформацию, когда поймет все преимущества возможности изменяться по собственному желанию, то попробует и на других. Я научу. А потом мы сделаем то, что хотели.
Линь Чень налил вино в бокал – тот самый, из покоев принца.
Решил его оставить себе. А еще – в ближайшее время проведать самого Сяо Цзиньхуаня, который пока вряд ли что-то запомнил, но этого и не требуется. Что сделано, то сделано, многое предстоит – они только в самом начале пути, зато за хорошее начало следует выпить.
Линь Чень надеется, что все будет приятнее, чем опасался. Это его скромная надежда.