Заявка 1-5.

[Ланъя-Челлендж]

Тур праздничный, заявка #5.

Новый год у Конспираторов после войны. сюжет на усмотрение автора

@темы: выполненная заявка, Конспираторы, Список Архива Ланъя-1, фестиваль по заявкам, праздничный тур

Comments

[Гость]

В 1950м году Китайский новый год выпал на 17 февраля. Старшие братья Мин были вынуждены уехать на Тайвань вместе с Гоминьдан и сторонниками генерала Чан Кайши.

Ворд пишет, что в тексте 1570 слов. Не вычитано. Все про семью, новый год и попытки жить мирной жизнью

Тяжелее всего оказалось привыкать к сырости и жаре. Кто бы мог подумать, что Тайбэй, несмотря на второй иероглиф, окажется совсем не северной столицей. Даже сейчас, в феврале. Нет, в Шанхае тоже не лежал снег, и с моря так же дул влажный ветер, но там хотя бы немного ощущалась смена сезонов, и за осенью приходила зима, а потом долгожданная весна, в первый день которой шумно и ярко праздновали новый год. Здесь же изнуряющая жара летом, сырое, тяжелое марево, от которого в шкафу покрылось плесенью любимое шерстяное пальто, и бесконечный дождь осенью и зимой. Бессменный лидер партии Гоминьдан генерал Чан Кайши убеждал весь мир, что они, тут на Тайване, они будут строить истинный Китай. Еще одна война закончилась.
Профессор экономического факультета Национального университета Тайваня Мин Лоу чувствовал себя старым и бесконечно уставшим. Он смотрел за окно, на мокнущие под стеной дождя алые бумажные фонарики и думал, что война закончилась для всех, кроме таких как он. В 1945, когда капитулировала Япония, и Гоминьдан, и КПК не пожелали терять столь ценного для себя агента. Поэтому бывший министр экономики бывшего прояпонского правительства отправился не к расстрельной стене, как многие другие подобные ему предатели, а в почетную отставку.
Ах, ваш опыт так ценен для нас и нового Китая, господин Мин… Мы так соболезнуем вашим утратам, господин Мин, за годы войны вы потеряли старшую сестру и младшего брата… да, конечно же, ваш средний брат тоже ни в какую тюрьму не пойдет, несмотря на связи с японцами и 76-м отделом, мы все понимаем, господин Мин…
Их крутили как ярмарочных кукол на палочках. Японцы. Гоминьдан. Нарисовавшиеся в конце войны американцы. Советы… На международный фронтах становилось все холоднее, где-то с грохотом опускался железный занавес, а старший господин Мин, теперь уже официально член партии Гоминьдан и все еще внедренный агент Коммунистической партии Китая продолжал невозмутимо и вежливо кивать, стараясь держаться того, что было для него важным. Честь. Верность родине, партии и идеалам. Верность семье. Той, что у него осталась.
Вестей от Мин Тая, который работал под прикрытием в Нанкине, практически не было. Изредка приходили сообщения, что он жив. И то хорошо. А-Чэна оставили рядом с ним. И каждое утро, когда тот, уже давно не стучась, заходил в комнату их маленькой тайбэйской квартиры и ставил на стол поднос с чашкой чая и таблеткой от головной боли, Мин Лоу казалось, что все почти хорошо. До тех по, пока А-Чэн не поворачивал голову так, что становилась видна ранняя проседь на правом виске. Война кончилась. Но не для них.
В конце 49 года они, как и многие из тех, кто открыто поддерживал Гоминьдан, уехали на Тайвань. Конечно, их объявили героями, официально объявив, что семья Мин всегда поддерживала генерала Чан Кайши. Как двойных агентов их не раскрыли, что было очень выгодно для коммунистической партии, особенно сейчас, когда гражданская война, вроде, закончилась, но ситуация все еще была не стабильной. Так что, братья Мин продолжали служить на благо Родины, которая осталась для них за Тайваньским проливом.
Мин Лоу предлагали должность в очередном новом правительстве, но он и правда очень устал. Тем более, мигрени становились все более частыми и тяжелыми, и он просто боялся, что не потянет снова настолько плотной игры в агента под прикрытием. Удалось договориться на место профессора в университете для него, и А-Чэна в качестве секретаря кафедры. Дом, деньги, акции – все это осталось в Шанхае и в другой жизни. Теперь у них была небольшая квартира с окнами на университетский парк, университетский же оклад и почетная пенсия от Гоминьдан, как героям войны. И к этому тоже надо было привыкать. Ну, хотя бы к тому, что если не закрывать окна, то наглые обезьяны, живущие в парке, могут влезть в кабинет и утащить что-нибудь со стола.
Мин Лоу вздохнул и поправил очки. Потер пальцами виски – от бесконечного дождя снова разболелась голова. Первый день нового года по модному здесь, европейскому календарю, в этот раз выпал на 17 февраля. И все попытки властей сделать праздник традиционно красочным и богатым, были смыты ливнями, грустью по оставшимся на материке родственникам и нищетой, которая будто плесень, въелась в людей за долгие годы войны. Но А-Чэн сказал, что будет праздник. И Мин Лоу не хотел расстраивать его своими усталостью и хандрой.
Сам А-Чэн ушел на рынок, пообещав приготовить вечером по-настоящему традиционный семейный ужин. В квартире было чисто и пусто. И тихо. Мин Лоу подошел к небольшому алтарю, на котором стояли поминальные таблички родителей и сестры. Поправил старую, еще довоенную семейную фотографию, поставил на подставки палочки с благовониями. Пожалуй, скоро этот алтарь станет единственным местом, где все они будут рядом. Если, конечно, останется хоть кто-то, кто сможет их поминать.
Душную тишину нарушили шаги и шуршание бумажных пакетов – А-Чэн вернулся с покупками. Он, чуть нахмурив брови, вгляделся в лицо Мин Лоу, сразу замечая туман головной боли в глазах, потом улыбнулся и протянул ему тяжелый чехол для одежды:
- Я забрал из химчистки твое пальто. С этой влажностью надо как-то бороться. Может, купим электрический обогреватель, он немного подсушит воздух? Новомодная европейская штука, делает какая-то швейцарская фирма, я рекламу в газете видел.
- Если хочешь, купим… - Мин Лоу было все равно, но если А-Чэн считает, что надо, то спорить он не будет.
- А еще сегодня я приготовлю карпа, курицу, как ты любишь, лапшу…
- Да, хорошо, как скажешь…
- И я купил фейерверки, и фонарики, повесить на балкон…
- Прекрасно…
- И пригласил сестер Вэй сегодня на ужин
- Хоро… Что? Зачем?
- О, ты наконец-то обратил на меня внимание и стал слушать, доброе утро, брат.
А-Чэн отложил пакеты, шагнул вперед и теплыми пальцами провел по разламывающимся от головной боли вискам, зарылся в волосы, массируя голову и основание шеи.
- Может, ты еще поспишь, пока я вожусь на кухне? Ляг, я принесу тебе лекарство?
Мин Лоу прикрыл глаза, разрывать прикосновение не хотелось, сам шагнул вперед, чтобы поймать еще больше такого нужного и родного тепла:
- Я стал старым и бесполезным. Может, и правда, стоит позвать на ужин сестер Вэй, и ты наконец-то сдашься и выберешь одну из них себе в жены?
- На кого же я тогда оставлю господина профессора?
- Пенсию я уже получил, глядишь, и другим правительство меня обеспечит…
- Ну, уж нет, знаю я это твое «другое», еще раз заикнешься про место на кладбище, и на сестре Вэй я женю тебя. Все, я готовить ужин, а ты… чтоб такого придумать, чтобы старший господин Мин смог в полной мере ощутить свою важность и значимость? Может, почистишь карпа?
- О нет, я потом буду пол вечера отмывать себя, тебя и кухню от чешуи. И вообще, у старшего господина Мина есть стопка студенческих работ на проверку, так что, по принципу экономической эффективности, сделаем так, чтобы получить наибольший результат при наименьших затратах. Ты готовишь, а я сначала работаю, потом собираю на стол.
- Знаю я твою стопку, - шутливо проворчал А-Чэн, - сам вчера на кафедре видел, эти бездельники от силы исписали по пол-листа.
К вечеру все было готово. И контрольные, и ужин. И даже дождь решил объявить временное перемирие и закончиться. Поэтому Мин Лоу все-таки развесил на балконе и зажег купленные братом фонарики. Расставляя на столе приборы, он наперекор собственной грусти достал третий, для Мин Тая. Да, они не увидят младшего и в этом году. Но все равно. Новый год – семейный праздник. Даже если не все могут собраться за одним столом, это не значит, что они его не ждут.
На улице начали запускать фейерверки.
А-Чэн, как и был на кухне, в фартуке поверх рубашки с закатанными рукавами, раскрасневшийся от жара плиты, расставлял на столе тарелки с праздничными блюдами.
- Мы точно не ждем гостей? - усмехнулся Мин Лоу, - мне кажется, что тем, что ты наготовил, можно накормить небольшой военный отряд.
- Мы всегда ждем, ты же знаешь… - А-Чэн на долю секунды погрустнел, тоже вспоминая младшего брата, потом по-военному собрался, будто переключил в себе что-то, - ну, сначала фейерверк, потом ужин. Так же правильно? Надевай пальто, идем в парк!
Народу на улице было мало. Или это парк был таким большим, что в нем легко было затеряться. Они вышли на открытую площадку, неподалеку от их дома, А-Чэн расставил хлопушки, достал спички, но они все никак не хотели зажигаться - проклятая сырость все еще не сдавалась в попытках испортить им праздник.
- Придется в дом идти за другим коробком, извини… - расстроено сказал А-Чэн, - я быстро.
- Погоди, по аллее кто-то идет, и тянет табаком, от этой дрянной влажности дым не рассеивается, а тащится шлейфом за тобой. Эй, господин, прошу прощения, у вас не будет спичек или зажигалки?
Из тени аллеи вышел высокий молодой мужчина в сером длинном пальто и кепке, надвинутой на глаза. Он и правда курил, стряхивая пепел на дорожку, свет от фонарей падал так, что тень от козырька закрывала его лицо. Он остановился, вытащил из внутреннего кармана круглую металлическую зажигалку и шагнул на встречу братьям.
Где-то неподалеку хлопнул фейерверк, но Мин Лоу показалось, что время остановилось, или вообще, резко крутанулось назад. А-Чэн, кажется, все-таки зажег спичку, а смеющийся, повзрослевший Мин Тай протянул ему руку, ладонью вверх:
- Старший брат, я получу сегодня свой красный конверт?
- Да, конечно… только… - Мин Лоу все-таки растерялся, но подошедший сзади А-Чэн шепнул:
- Карман пальто.
Там и правда обнаружился красный конверт, который Мин Лоу тут же отдал Мин Таю, только для того, чтобы потом притянуть брата к себе, до хруста стискивая в объятьях. И, глядя через его плечо на улыбающегося А-Чэна одним взглядом спросить, мол, как ты узнал?
- Я же говорил, что мы всегда ждем. С новым годом, брат. Кстати, а мне красный конверт положен? Или я могу рассчитывать только на премию от университета?
Мин Лоу выдохнул, отпустил Мин Тая, и, кажется, первый раз за последние годы, искренне, по-настоящему засмеялся.

[Гость]

Аааааа!!! Как больно, но потом хорошо и нежно

[Гость]

О, как хорошо! Вот очень-очень! Спасибо, автор И Мин Тай вернулся!

заказчик

[Серпента]

Отличный текст!
И мне нравится поворот "назвался гоминьдановцем - поезжай на Тайвань".
Геронтофилический флафф детектед, любимый цвет и размер.)
Спасибо!))

[momond]

Очень хорошо, спасибо. Всем Минтая к празднику!

[Подмастерье из Архива]

Очень трогательный текст. Долгое, зримое, полное буквально ощутимых подробностей развитие событий (дождь, мигрень, алтарь с табличками, требующий чистки карп, тяжелое шерстяное пальто) - и "рождественское" (ну, новогоднее, но по сути - оно) чудо. Просто прекрасно.

[кот Мурр]

Спасибо! Очень понравилось, так щемяще нежно

[Ежик-сан]

Очень нежный и нежный текст))) и трогательная внимательная забота А Чэна и то, как они всегда ждут Мин Тая и как ощутимо радуются его появлению.
И много интересных деталей делающих картинку реальной и ощутимой. Спасибо за прекрасный текст!

[Darita]

Очень трогательно!
Спасибо!

[*ifa*]

Прекрасный фик! Такая тихая грусть и надежда! Спасибо.

[_Adrian_]

Замечательный текст, очень атмосферный и тягучий.

[nover]

Какой прекрасный текст с надеждой в конце! Замечательно! Спасибо вам большое, автор.

[*Bacca*]

Замечательный текст! даже без знания канона затягивает и трогает за душу. Спасибо автору!

[Capt. Jack Harkness]

Вроде, тур закрыли, можно написать от себя. Всем огромное спасибо за отзывы. Они мотивируют писать про них еще =) Автор.

[сумеречная кошка на тонких ветвях]

Capt. Jack Harkness, еще раз спасибо от заказчика))

[*Bacca*]

Capt. Jack Harkness, ааа я так и думала, что это твой! спасибо еще раз, он восхитительный!