Анонимно до окончания феста.
Название: Орбита
Квест: Кроссовер или Тотал!АУ% исполнение заявки
Кроссовер "Звездных Войн" и "Списка Ланъя". Мини (~1,5 тыс.слов), перевод (ссылка на оригинал).
Цзинъянь/МЧС, слэш, R.
Флафф, романс, принц Набу!Цзинъянь и лорд ситхов!МЧС.
Саммари: история, в которой принц планеты Набу Цзинъянь Амидала сбегает после обеда, чтобы провести время со своим ситхским бойфрендом.
читать дальше
Жизнь принца Набу полна дел и обязанностей, для свободного времени или досуга возможностей было мало, так что Цзинъянь сразу научился пользоваться каждым таким выпадающим шансом. Этим вечером единственным значимым событием в его расписании является встреча с несколькими министрами, с чьими нуждами он уже был знаком, так что легко мог доверить провести эту встречу Вдовствующей Королеве. Так что после обеда он снимает головной убор, сбрасывает тяжелые официальные одежды и стирает с лица толстый слой церемониального макияжа, затем надевает простую тунику с капюшоном и брюки, как у его личных слуг.
Чжаньин кланяется Цзинъяню, когда он выходит, — неуклюже из-за веса причудливых одежд, его лицо стало неотличимым от лица Цзинъяня благодаря красно-белому гриму, и Вдовствующая Королева улыбается сыну, прежде чем повернуться к Чжаньину, чтобы отрепетировать, что они будут говорить. Чжаньин замещал Цзинъяня на множестве таких встреч, и Цзинъянь достаточно доверяет его опыту и знает, что Чжаньин хорошо понимает ход его мыслей, а оставшиеся шероховатости будут сглажены присутствием королевы Цзинъи, так что Цзинъянь не сильно беспокоится, когда выскальзывает из дворца. Со склоненной головой он неотличим от любого другого слуги и свободен пройти в павильон, сокрытый в самом тихом уголке сада.
Легкий бриз доносит до него мягкие ноты циня, и Цзинъянь улыбается. Лорд Мэй сидит снаружи павильона под раскинувшимися ветвями дерева нань, элегантный и сумрачный черный силуэт. Его глаза закрыты, на лице умиротворенное выражение, пока его кибернетические пальцы проворно перебирают струны. Цзинъянь старается не шуметь, чтобы не потревожить его, и только когда последняя нота, дрожа, повисает в воздухе, он делает шаг вперед.
Глаза лорда Мэя открываются, они цвета расплавленного красного золота умирающей звезды. Он улыбается, когда видит Цзинъяня, — настоящей улыбкой, теплой и нежной, а не холодным непроницаемым изгибом губ, который он обычно показывает миру, — и Цзинъянь улыбается в ответ, неожиданно по-мальчишеский застенчивый и смущенный.
Лорд Мэй всегда так на него влиял. Цзинъянь был бы гораздо более раздражен этим, если бы не знал, что лорд Мэй чувствует то же самое к нему.
— Ваше высочество принц Цзин, — лорд Мэй встает и низко сгибается в поклоне. Цзинъянь останавливает его, подхватывая под локоть и плечо.
— Ты же знаешь, между нами нет места таким формальностям, — лорд Мэй бросает взгляд на его руку. Большой палец Цзинъяня лежит близко к кромке его воротника, всего лишь на волосок от обнаженной кожи. Лорд Мэй мягко касается его, отслеживая венки.
— Ты рано здесь, — говорит лорд Мэй. Цзинъянь придвигается ближе, прижимается губами к губам.
— Я скучал по тебе, — просто отвечает Цзинъянь, его теплое дыхание мягко обдает холодную кожу лорда Мэя. Лорд Мэй прикрывает глаза, и Цзинъянь подается вперед, снова целуя его, сладко и глубоко. Они отрываются друг от друга, когда нужно глотнуть воздуха, лорд Мэй открывает глаза и улыбается, затем берет Цзинъяня за руку и ведет в павильон.
Цзинъянь никогда не был уверен, как они смогли прийти к этому, будучи в то время отчаявшимся молодым принцем, намеренным спасти свою планету, и лордом-ситхом, который так глубоко погрузился во тьму, что не мог использовать Силу без того, чтобы его тело не начинало пожирать само себя. Спустя какое-то время то, кем они были, просто перестало иметь значение, они оба сражались на одной стороне в войне, чтобы сбросить иго Империи. Лорд Мэй и его Союз Внешнего Кольца приходили на помощь Повстанцам снова и снова, и постепенно неприязнь и презрение Цзинъяня сменились пониманием, а затем странной дружбой. Чем больше времени он и лорд Мэй проводили вместе, тем больше они планировали, проигрывали, а затем и побеждали битва за битвой.
Но Цзинъянь никогда не подозревал, как много лорд Мэй начал для него значить до той ужасной финальной битвы, где лорд Мэй рухнул, как подкошенный, словно внутри него лопнула натянутая струна, в тот же момент, как имперский флот поглотила череда огненных вспышек. Победа превратилась в пепел, когда Цзинъянь держал безвольное тело лорда Мэя в своих руках, с ужасом вспоминая другое время и другого юношу, который погиб, так и не узнав, что Цзинъянь чувствовал к нему.
Это было почти полгода назад. Лорд Мэй все это время восстанавливался, и Цзинъянь с удовлетворением подмечает, что тот почти полностью вернул себе свою силу — судя по энтузиазму и голоду его поцелуев и тому, как его ловкие пальцы развязывают на Цзинъяне тунику, а затем и собственные одежды. Цзинъянь руками находит его талию, и лорд Мэй выдыхает, когда он принимается поглаживать его бока. Ласкает мозаику покрытой шрамами кожи, где живое тело переходит в кибернетические протезы под суставами. «Они больше никогда не ощущаются теплыми», — прошептал лорд Мэй с тоской в первый раз, когда они легли вместе, но это не удерживает Цзинъяня от попыток, и сейчас он целует ладонь лорда Мэя, затем запястье, затем вверх по руке до шва, где плоть переходит в металл. Делает то же самое с другой рукой, а затем с ногами, раскрывает его своими пальцами до тех пор, пока лорд Мэй не начинает извиваться и метаться под ним. Только тогда Цзинъянь овладевает им, медленно входя и полностью заполняя его, беря его медленно и осторожно, пока лорд Мэй не перестает осознавать что-либо помимо этого удовольствия, этой нежности, этого доверия.
Цзинъянь ловит тот миг, когда глаза лорда Мэй распахиваются на судорожном вдохе, и в тот же момент он кончает. Лорд Мэй обнимает его ногами за талию, вжимаясь в него достаточно сильно, чтобы оставить синяки, удерживая его внутри себя. Цзинъянь целует его, затем еще раз. Эти странные глаза закрываются под его губами. Лорд Мэй расслабляется и обмякает, засыпая в объятиях Цзинъяня.
Он спит почти час после их совокупления, и Цзинъянь вытирает их обоих, прежде чем крепко обнять его в постели. Смотрит, как спит его любовник, обводя тонкие шрамы на его лице. Лорд Мэй просыпается перед наступлением вечера, пробуждая поцелуями Цзинъяня от легкой дремы, в которую тот провалился, затем помогает встать. Они одевают друг друга, и для них уже накрыт стол, хотя Цзинъянь не слышал, чтобы кто-то входил, — что весьма тревожит с точки зрения безопасности, но лорд Мэй не кажется обеспокоенным, так что Цзинъянь перестает об этом думать.
Лорд Мэй распахивает двери и большие окна, позволяя сладкому ночному ветру наполнить простор павильона воздухом. Уже почти прохладно, и Цзинъянь укутывает лорда Мэя в накидку, прежде чем сесть напротив. Они ужинают, наблюдая, как небо сменяет свой цвет с оранжевого на розовый, а с розового на индиго. Это прекрасное зрелище, но умиротворение на лице лорда Мэя кажется более очаровательным.
— Ты любишь небо, — говорит Цзинъянь. Это не новое наблюдение, но он впервые озвучивает его. Лорд Мэй улыбается ему, наливает чашку кипятка — не прикоснувшись к чайнику — и левитирует чашку ему.
— Я чувствую себя ближе к живой Силе каждый раз, когда вижу небо над головой. После стольких лет во Тьме это как бальзам на душу, — он вздыхает. — Мне бы хотелось снова спать под звездами, но мое здоровье не позволяет, — он умолкает, а Цзинъянь вспоминает одного юного рыцаря-джедая, смеющегося и фехтующего своим световым мечом. Как он бросался на траву под открытым небом, пробуждаясь на рассвете от холода, покрытый росой, улыбаясь Цзинъяню, когда тот жаловался, что мерзнет. Впервые он может улыбнуться этому воспоминанию без боли. Затем ему приходит в голову идея.
— Давай сходим кое-куда, — импульсивно предлагает Цзинъянь. Лорд Мэй замирает с чашкой на полпути к губам.
— Куда? — осторожно спрашивает он. Наверняка оценивая риски для системы безопасности и как их избежать. Но он не протестует. Цзинъянь чувствует, как по лицу расплывается улыбка.
Поляна, куда Цзинъянь приводит лорда Мэя, почти не изменилась с тех пор, как он был тут в последний раз, более пяти лет назад. Высокие беловато-зеленые травы покрывают склон холма, и последние звездоцветы сезона стремятся к усыпанному жемчужными звездами небу своими светлыми венчиками. Сяо Шу всегда любил это место. Он как-то сказал Цзинъяню, что здесь Сила ощущалась ярче, чем он чувствовал где-либо еще, и хотя сам Цзинъянь был так же чувствителен к Силе, как пластина дюрастали, покой, который он ощущал здесь, не мог сравниться ни с чем иным. Лорд Мэй с присвистом вдыхает воздух, когда видит это место, его глаза широко распахнуты от благоговения, и Цзинъянь помогает ему сойти со спидера.
Лорд Мэй делает несколько шагов, затем падает на колени в мягкую траву и раскрытыми ладонями упирается во все еще хранящую тепло солнца землю, погружая в нее пальцы. Он закрывает глаза, но открывает их снова, когда Цзинъянь становится на колени рядом.
— Это место важно для тебя, — тихо говорит лорд Мэй. — Почему ты привез меня сюда?
Цзинъянь улыбается, гладит его по виску и щеке.
— Один очень дорогой мне человек любил это место, — тихонько объясняет он. — Я надеялся, что ты тоже полюбишь и что оно поможет тебе.
Молчание. Лорд Мэй мягко берет его за руку.
— Спасибо, — говорит он. Это благодарность за что-то большее, чем возможность разделить это место с ним, но Цзинъянь не может точно уловить, за что именно.
— Я люблю тебя, — говорит Цзинъянь. Он всегда обязательно следит за тем, чтобы сказать это хотя бы раз, когда они вместе. Лорд Мэй улыбается.
— Я знаю, — говорит он. Его глаза сияют, как звезды.
@темы: слэш, фик, выполненная заявка, Сяо Цзинъянь, Мэй Чансу, Список Архива Ланъя-1, фест-сюрприз